Врачи прошлого еще не были пленниками распространителей от фармацевтических компаний, поэтому токсичные химикаты, продаваемые ныне тоннами, тогда редко использовались. Анализы не заменяли мудрости, знаний и рассудка, поэтому назначались редко. Хирургия, к которой относились как к опасной альтернативе терапии, к чему-то, чего следовало бояться и избегать, была для врача крайним средством. Рентгеновские лучи не рассеивали рак по всему миру, а если вас клали в больницу, то, вероятно, вы действительно находились на грани смерти.

Следует задаться вопросом, почему Современная Медицина так гордится тем, что в течение примерно полувека высокоорганизованное медицинское образование, технологии, специализация врачей незаметно изменили все это к худшему. К радости медиков, которые теперь работают меньше, а получают больше, и к сожалению всех остальных, профессия врача была сознательно дегуманизирована. Она стала не трудоемкой, а дорогой и капиталоемкой. Пациенты стали продуктом сборочного – или «разборочного» – конвейера огромного, имеющего избыток служащих, хорошо смазанного механизма.

И чаще всего в этот механизм попадают женщины.

И для его работы, к несчастью его жертв, постоянно требуется свежее сырье. Современная Медицина заботится об этом не меньше, чем «Дженерал моторс», потому что, если сборочный конвейер простаивает, предприятие не окупается. Заполнять больничные койки и обеспечивать работой медицинское оборудование – первоочередная задача больничной администрации, которая стоит в списке намного раньше санитарии, безопасности и охраны здоровья. В прошлом году на закрытом собрании директоров пригородной больницы один медицинский управленец провел семинар на тему «Креативный маркетинг для больниц». Он назвал этот креативный маркетинг «обязательным условием для выживания при высокой конкуренции среди медицинских учреждений». Может быть, это не совпадает с вашим представлением о больницах как о некоммерческих социальных предприятиях, но он просто отметил тот факт, что в стране слишком много больниц и слишком много коек. И теперь нужен хороший «креативный маркетинг», чтобы наполнить койки телами.

Все это не было бы так страшно, если бы речь шла о том, чтобы при помощи маркетинговых стратегий наполнить одну больницу за счет другой. Но, к сожалению, в большинстве урбанизированных регионов слишком много врачей. И частью этого креативного маркетинга является обеспечение врачами достаточного количества «креативных диагнозов», чтобы не было недостатка в пациентах больниц, в которых можно работать.

«Креативный диагноз» – это эвфемизм, придуманный мной для обозначения непростительного поведения врачей, которые обеспечивают себя работой, выискивая болезни там, где их нет. Они добиваются этого, изменяя критерии здоровья и болезни и используя другие хитрости, чтобы создать искусственную потребность в своих услугах и чудо-машинах. Их активными союзниками по медико-индустриальному комплексу являются фармацевтические компании, производители медицинского оборудования, лаборатории и даже те добрые ребята, которые изготавливают искусственные заменители грудного молока и баночное детское питание.

Я помню, как несколько лет назад меня позабавила данная фармацевтами реклама, определявшая запор столь широко, что вы непременно попали бы в категорию «больных», если только не едите и не спите в туалете. На рекламе обычно изображалась женщина средних лет в клетчатом домашнем платье с выражением боли на лице. Одной рукой она держалась за сгорбленную спину, а другой пылесосила или помешивала что-то на плите. Над картинкой сияла надпись, не оставлявшая сомнений в том, что беспокоит бедную женщину: «Страдаете от запоров?»

Наверное, тогда я еще не так далеко ушел от «промывания мозгов» на медицинском факультете, чтобы счесть эту рекламу обидной, но теперь, оглядываясь назад, я стыжусь того, что смеялся над ней. Одному Богу известно, как много миллионов женщин, не страдавших запорами, поверили в рекламную идею о их регулярности и стали постоянными кандидатами для приема лекарств той фармкомпании. Пусть лекарство и не было особо токсичным, достаточно того, что оно было бесполезным, а способы его продажи стали классическим примером алчности и цинизма Фарминдустрии, ставших сегодня общим местом.

Почти никто из тех, кто изучал этот вопрос только с помощью рекламы, не знает, что не существует установленного стандарта регулярности. Пока у вас нет физических симптомов запора – а вы не сможете не почувствовать их, если они у вас появятся, – не имеет никакого значения, три раза в день вы ходите в туалет или один раз в неделю. Проблема начинается тогда, когда вам говорят, что вы, несомненно, должны это делать ежедневно и принимать лекарства, если этого не происходит. У вас не было запоров до начала приема лекарства, но как только попались на этот крючок – можете быть уверены: лекарство настолько расстроит ваш природный ритм, что дело кончится настоящим запором. А это, разумеется, именно то, чего добивался производитель лекарства.

Это был один из примеров «креативной диагностики», когда ничего не подозревающих жертв убеждают, что с ними что-то не так. А поэтому им нужно проглотить «лекарство», которое сделает их больными.

И этот пример не единственный. Я могу поведать о еще одном варианте применения той же технологии. Одно из показаний к применению валиума – наиболее часто уместно и неуместно используемого в стране лекарства – беспокойство. Миллионы нормальных беспокоящихся о чем-то женщин ежегодно попадают в зависимость от этого препарата. Он отпускается только по рецепту, поэтому его продажи обогащают не только компанию «Рош лабораториз», но и десятки тысяч врачей и фармацевтов.

Но что же валиум дает женщинам, принимающим его, чтобы перестать беспокоиться? Итак, одним из главных побочных эффектов валиума является – угадайте что? – беспокойство! Лекарство, которое врач выписывает вам, чтобы облегчить беспокойство, порождает то же чувство, к тому же с изрядным количеством новых симптомов. Примите валиум против беспокойства – и вы можете быть вознаграждены еще большим беспокойством и вдобавок, возможно, такими побочными эффектами, как спутанность сознания, запор, депрессия, головокружение, сонливость, усталость, головная боль, дискоординация, бессонница, желтуха, боль в суставах, нарушения полового влечения, тошнота, приступы гнева, сыпь, нарушения речи, тремор, двоение в глазах, размытое зрение, недержание мочи, задержка мочеиспускания и другие.

Один из побочных эффектов, который менее всего меня удивляет, – это гнев. Любая женщина, поставленная в зависимость от валиума, чтобы облегчить нормальные повседневные стрессы, должны быть разгневана, испытав некоторые разрушительные побочные эффекты или привыкание, которые навязал ей ее врач.

Другой подходящий пример – бендектин. Это токсичное средство выписывается против тошноты и рвоты во время беременности, хотя не существует четких научных доказательств его эффективности. Поскольку тошнота и рвота – это его же побочные эффекты, то было бы странно, если бы это лекарство помогло. Но особо тревожит, что все врачи предлагают беременным рискнуть испытать на себе возможность получить такие разрушительные эффекты, как понос, головокружение, головная боль, раздражительность, сыпь, боль в желудке, болезненное мочеиспускание, «размытое» зрение и другие, еще более неприятные, о которых я расскажу позднее, только чтобы выяснить, помогает ли бендектин от тошноты и рвоты.